"Беспокойная"
С этой женщиной я будто сам не свой,
С этой женщиной я потерял покой,
Она меня с ума свела,
Ее одну люблю, она одна нужна!
То черная кошка, то ангел во плоти,
И хочет и не хочет она моей любви.
Капризна как ребенок, невинна как дитя,
Ей так со мною можно, остальным - нельзя!
Накал страстей: я в этой спешке весь горю,
И стоит только мне шепнуть "люблю",
Она как лава в камень застывает
И лишь украдкой жаркий взгляд бросает.
А уж если мы сойдемся - все, беда -
Кто рядом, разбегайтесь, люди, кто куда, -
Найдем очаг и разведем такой пожар,
Что закричите все вокруг "Кошмар!"
И только лунной ночью я во сне
Прочту спокойствие в ее лице,
Когда в меня вцепившись мертвой хваткой,
На моих руках уснет в кроватке.
                           11 июня 2010 года.

"Самое главное", не окончено, наброски

Я ехал от нее в полной прострации. Не заметил даже, какой поздний час,что в вагоне метро я один. Не страшно.Все равнодушно. Тупая боль внутри. Боль любви. Боль чувств, которые остались никому не нужными.Перед глазами мелькали бессвязные картинки нашей совместной жизни.Признание, свадьба, семейный отдых, рождение дочери...на каждое воспоминание душа отзывалась болью, каждый образ будто ножом по сердцу.Даже надежда оставила меня. Я перестал верить. Она забрала смысл моей жизни словами "Я тебя больше не люблю и говорю это серьезно". Принял,смирился, оставил попытки. Но легче не стало. Жизнь не жизнь теперь -существование. Конечная остановка.
Бесцельно бреду по холодным, замызганным грязью улицам окраины города. Моросит мелкий противный дождик. Изредка мимо прошмыгнет запоздалый прохожий, испугавшись моего вида. Слишком погружен в свои мысли, чтобы замечать названия улиц родного, но такого незнакомого города. Москва большая и запутанная - куда-нибудь да выведет. И прохожих можно было легко понять - видок у меня не из лучших, довольно-таки устрашающий: бледное, осунувшееся лицо, покрытое трехдневной щетиной, потухший взгляд, истрепанная одежда. Медленная прогулочная походка тоже не внушала никому доверия, делая меня похожим на подозрительную "ночную личность". И так в течение уже трех лет.
Когда-то у меня было все: семья, любимая работа, счастье и спокойствие.А теперь все поглотила ночь и пустота. Когда-то я дарил любовь самой лучшей женщине на свете. А теперь не вижу смысла жизни. Нет больше детского голоска дочери - теперь глухое эхо моих шагов по полупустой квартире. Нет праздников, подарков, телефонных звонков...никто не ругается по утрам, когда я долго бреюсь. Скучно. Грустно оказаться ненужным человеку, ради которого жил. Три года я безуспешно пытался ее вернуть, но выходило только хуже и хуже. Друзья приняли ее сторону и я остался один. Совсем один. Не свобода - одиночество. Вот он, закон жизни и подлости: хотим свободы, - получаем одиночество и пугающую тишину. Даже кот стал другим. Даже он, как оказалось, теперь скучал по нежным рукам жены и дочери, которые не переставая мучили его. Никто не встречает радостным возгласом, с кухни не доносится приятного аромата ужина, никто не пересказывает последние новости и сплетни...скучно.Жаль, что раньше я этого не ценил.   
Добрался до комнаты. Расстелил холодную кровать. Как мне не хватает ее тепла...Один в постель. Выключен свет, закрыта дверь. Долго не могу уснуть. Снова мучительные воспоминания. Не только о безумной близости горячих тел. Вот она сонно пролепетала "люблю" и устало закрыла глаза...положила голову мне на плечо...показалось, что плечо еще помнит это прикосновение...легкое дыхание на моей шее...утренняя заспанная улыбка при взгляде на меня, протягивающего ей чашку кофе... Встряхнул головой, чтобы отогнать ранящие видения. Я один. О-дин. Пора привыкать.
Ночь пролетела быстро. Ничего не снилось, но разбит, как от кошмара.Лень даже поднять голову и посмотреть, который час. Выходной. Ненавижу выходные. А ведь раньше я их просто обожал, потому что проводил их с семьей. Каток, аттракционы, парк, лошади...скучно не было. А сейчас скучно. И грустно. Понять не могу, как я раньше мог так жить, до нее?! Весь день пролежал в кровати.
Раннее утро. Московский метрополитен. Долгий путь на работу по запутанным тоннелям подземного города. Еще даже не час пик. Просто сижу и смотрю перед собой. Пары небрежно брошенных взглядов вокруг себя хватает, чтобы понять, что ничего интересного нет. Все читают какие-то книжки, кто-то слушает музыку. А я ничего не делаю. Не интересно.
Вхожу в офис, направляюсь к своему рабочему месту. Снова звонки,консультации, документы, посетители.Мелькают перед глазами и не запоминаются. Скучно, но нужно. И отвлекает. Не утихающие сплетни в перерыве. Попытки молоденьких секретарш со мной флиртовать. Не обращаю внимания. Не вижу смысла, не хочу. Звонок бывшей жены.
- Перечислил все еще позавчера, проверяй счет, - сухой ответ в трубку на вопрос об алиментах. Дети, которые не хотят меня знать.
Долгая, задумчивая дорога домой. Метро, улицы, автобус. Движение по жизни вхолостую.
Один раз она мне приснилась. Я проснулся от говора из телевизора, когда Рыжий наступил на пульт, включив "коробку передач". Телевизор в моей квартире не работал с самого развода. Она сидела на краю кровати, лицом повернувшись ко мне и как-то по-матерински сказала "Спи, еще будет время поговорить". Этот сон был настолько реалистичен, что когда я проснулся окончательно, уже позже, я кинулся проверять, на месте ли те ключи, которые она мне вернула. Но они висели нетронутыми. Схожу с ума.
На следующий день после этого сна было особенно тоскливо. Постоянно взглядывал на дисплей телефона, ожидая звонка, представлял себе этот разговор, мечтал о ее возвращении. Надеялся. Но снова ночь, и ни звезды на темном небе. Отчаяние, осколки, слезы, сон.

Записки со съемочной площадки. Джексон Ретбоун

Записка 1. "Машина предназначена для секса"

Прозвучала команда "Стоп! Снято!" и вся съемочная группа тут же сбежала с площадки на перерыв. Я устало закрыл глаза и откинулся на спинку водительского сиденья автомобиля, в котором снимали последние несколько дублей. Такая маленькая сцена, а столько раз заставили повторить...

То ли это была дремота, то ли глубокая задумчивость, но я не сразу заметил, что тонкие пальчики Эшли расстегнули все пуговицы моей рубашки и скользили сейчас по напряженнной груди. Я тут же расслабился, однако начинающие возбуждать меня ласки не прекратились. Тогда я приоткрыл один глаз и взглянул в зеркало заднего вида. Кроме меня и Эшли в машине никого не было. Я и не заметил, как Крис выпорхнула из автомобиля уже только при виде рупора в руках у Хардвик. Эшли тем временем не прекращала сладостных пыток, опуская свои вездесущие ручки все ниже.

- Эш, машина не место для подобных занятий, - слабо подал голос я, хотя на самом деле меня волновало больше то, что нас могут обнаружить и прервать в самом разгаре, чем место, где произойдет очередной взрыв страсти.

- Не место?! - Тут же взвилась Эш. - Тебе освежить память?!

Нет, вот с памятью у меня все в порядке. Прекрасно помню вечер, на который намекнула Эшли. Наши отношения только зарождались, и никаких вольностей я себе, естественно, не позволял. Вплоть до этого вечера. Я просто не успел выбраться из машины и скрыться от всего того, что возбуждало во мне дикое желание завладеть ею...

- Я прекрано все помню, - уклончиво ответил я, не отстраняясь от ее напора, но и не пытаясь сопротивляться.

- Но это было! Значит машина все же предназначена для секса. - Гордо заявила Эшли, нагло протянув руку и закрыв дверь, в которую я уже готов был выскочить.

Записка 2. "Засветили"

- Как же это Вас угораздило?

- Упал, - мрачно ответил я, наблюдая за тем, как гримерша замазывает огромный лиловый синяк под моим левым глазом.Вдруг дверь распахнулась и на пороге возникла сияющая как лампочка Эшли.

"Еще бы не светиться после такой-то ночи," - подумал я, в который раз удивляясь ее беспардонному, но бесконечно милому и наивному поведению. - "Ну как у себя дома, ей-богу..."
Гримерша учтиво смылась из комнатки,предоставив меня рукам любимой девушки.

- Только не говори, что на тебя напало привидение. которое недавно видела Крис, - усмехнулась она, проведя пальчиком по опухшей щеке.

- Привидение Крис было женского полу, - устало возразил я, - а в мой глаз врезался явно не женский кулак. - Голова гудела до сих пор.

Внезапно дверь в гримерку распахнулась и на пороге возник немного сонный, но явно веселый Келлан:

- ...как я ему с размаху врежу! - Продолжал Латс рассказывать что-то следующей за ним Никки. - Он, видимо, со страху и испарился!
Во все глаза мы уставились друг на друга, Келл на мой синяк, а я на его кулак.

- И какого черта ты делал в коридоре ночью?! - Ревниво спросил я. Никки покраснела, Келлан растерялся, и только одну Эшли пробрал чуть ли не истерический смех.

Келлан: А вам тоже в глаз дать?)